Мы начинаем цикл публикаций перевода ключевых мыслей книги Риты Чарон «Нарративная медицина: почитание историй болезни» (Narrative Medicine: Honoring the Stories of Illness).

Эта книга — искреннее и проницательное произведение о силе человеческих историй в медицине. Рита Чарон, врач и филолог, исследует взаимодействие между врачом и пациентом и предлагает переосмыслить его и преобразовать.

Она открывает новые пути взаимодействия и исцеления через эмпатию и осознание ценности каждой истории.

Нарративная медицина учит врачей воспринимать пациента не просто как носителя симптомов, а как человека с уникальным опытом, страхами и надеждами. В то же время она помогает пациентам и их близким осмыслить свою историю, обрести голос и стать активными участниками процесса лечения.

В первой главе Рита Чарон объясняет, что такое нарративная медицина и каково ее значение для врачебной практики, как слова могут стать лекарством, как умение рассказывать и слушать меняет медицину, и какие барьеры разделяют врача и пациента.

Предисловие

Нарративная медицина — это подход к клинической практике, основанный на умении воспринимать, интерпретировать и эмоционально откликаться на истории, которые рассказывают пациенты. Этот метод объединяет медицину и гуманитарные науки, используя сторителлинг как инструмент для более глубокого понимания пациента, его состояния и опыта.

Рассказывая истории себе и другим — в дневниках, в дружеских разговорах, на сеансах терапии — мы постепенно не только узнаём, кто мы такие, но и становимся самими собой.

Врач, владеющий нарративными навыками, лучше понимает пациентов, эффективнее передает знания, выстраивает доверительные отношения с коллегами и поддерживает больных в трудных ситуациях.

Проблемы современной медицины:

• Коммерциализация, бюрократизация, сокращение времени приема и обезличенный подход снижают качество лечения.

• Медицинские работники сталкиваются с вызовами: неравенство в здравоохранении, корпоративные интересы, политизация медицины.

Преимущества нарративного подхода:

• Улучшает коммуникацию между врачом и пациентом.

• Помогает осознать уникальность каждого случая, развивает эмпатию и профессиональную ответственность.

• Дает пациентам возможность быть услышанными, а врачам — лучше понимать их потребности.

Развитие нарративной компетенции — это сложный процесс, требующий внимательного чтения (анализ текстов, включая истории болезней), рефлексивного письма (записи о пациентах, которые помогают осознать их переживания), анализа литературных текстов.

Что такое нарративная медицина?

Как истории пациентов помогают подбирать для них терапию. Фрагмент из книги Риты Чарон, врача и литературоведа

О взрослых

Статья

5 минут

Овладение нарративными навыками открывает возможности для практики. И полностью меняет то, что мы делаем с пациентами, коллегами, студентами и самими собой.

Нарративная медицина — это не просто «модный термин», а глубокий подход, который:

• Учит врачей слышать пациентов,

• Возвращает человечность в медицину,

• Помогает осмыслить страдания через истории.

Ее внедрение требует усилий, но дает новые способы исцеления — не только тела, но и души.

Книга основана на реальных историях пациентов, студентов, коллег.

Часть I

Что такое нарративная медицина

Истоки нарративной медицины

Современная медицина добилась огромных успехов: врачи могут побеждать смертельные инфекции, лечить детский лейкоз и пересаживать органы. В то же время, медицина теряет человечность — врачи часто не умеют сопереживать, не слушают пациентов и не поддерживают их в борьбе с болезнями или перед лицом смерти.

Пациенты жалуются, что врачи их не слушают или что они кажутся равнодушными к их страданиям. Кажется, что качество стало жертвой бюрократизации.

Система превращает лечение в конвейер: больных передают от одного специалиста к другому, оставляя один на один со страхом и неопределенностью.

Одних только научных методов недостаточно — пациенту нужно, чтобы его услышали и поняли. Поэтому врачам нужны не только медицинские знания, но и навыки слушания, интерпретации и сопереживания.

Наряду с растущим научным опытом, врачи нуждаются в профессионализме, позволяющем им выслушивать своих пациентов, понимать тяготы болезни, уважать их истории и действовать в их интересах.

Чтобы лучше понимать пациентов, врачам нужно научиться:

• внимательно слушать истории болезней (обращать внимание не только на слова, но и на жесты, молчание, записи в карте);

• анализировать метафоры, которые используют пациенты;

• терпеть неопределенность, ждать окончания истории;

• интерпретировать истории, искать скрытые в них смыслы.

Только когда врач действительно пытается понять, через что проходит его пациент, возникает взаимное доверие и уважение, только тогда он может помочь.

Общение врачей с пациентами

Врач Анна Сонькина о том, как научить врачей общению с пациентами на равных и убедить антипрививочника поставить вакцину

О взрослых

Статья

7 минут

Ко мне обратилась за справкой об инвалидности молодая пациентка, Луз. Я торопилась, у меня в руках уже была стопка документов, и я очень разозлилась, потому что она пришла без записи и потому что я знала: ее проблема — частые головные боли. Я подписала ее справку, не скрывая недовольства.

Потом я не раз задумывалась об этой девушке, пыталась понять ее поведение и описать для себя ее историю. А когда мы снова встретились, извинилась за спешку и неуважительное поведение, и мне удалось узнать ее историю. Оказалось, что Луз — старшая из пяти детей, ее родители — алкоголики, они все вместе живут в маленькой квартирке, и дети постоянно терпят домашнее насилие. Луз хотела увезти своих братьев и сестер в безопасное место и заботиться о них самостоятельно. Для этого ей и нужна была справка.

Узнав эту историю, я познакомила ее с социальным работником проекта по борьбе с домашним насилием, который помог ей и ее братьям и сестрам уехать и обосноваться на новом месте.

История Луз показала, что врач должен не только ставить диагнозы, но и вникать в контекст жизни пациента.

Нарративная медицина — дает надежду, что система здравоохранения станет более эффективной.

Нарратив — путь к эффективной медицине

Пациенты хотят, чтобы их врачи не только лечили болезнь, но и понимали их переживания.

Пациенты стремятся к врачам, которые понимают, через что им приходится проходить.

Врач, который спрашивает не только о симптомах, но и о том, как болезнь влияет на жизнь пациента (работа, семья, эмоции), оказывает более эффективную помощь.

Врачу гораздо проще помочь пациенту, которого он знает долгое время. Кроме того, что у них уже сложились доверительные отношения, врач быстрее заметит тревожные изменения, чем тот, кто видит человека впервые и ничего о нем не знает.

Медицинские работники тоже страдают от системы, искаженной бюрократией.

Во время многочисленных поездок в медицинские организации, часто отдаленные от центра, я вижу, что врачи, медсестры и социальные работники с радостью посещают мои семинары, с воодушевлением пишут о своих пациентах и размышляют об их чувствах, обсуждают собственные эмоции и находят новые смыслы в своей работе.

Также построению эффективной системы здравоохранения мешает разобщенность среди самих медработников, из-за бюрократии и конкуренции, неумения договориться и распределить обязанности. Нарративный подход и здесь может помочь преодолеть недоговоренности, выяснить, как много общего на самом деле у людей в коллективе, показать, что они — одна команда.

Использование историй пациентов и врачей помогает восстановить человечность в медицине. Для этого медработникам нужно перенять методы гуманитарных наук: чтение литературы, ведение дневников, обсуждение клинических случаев, как историй.

Медицине может быть полезно узнать то, что уже давно известно литературоведам, психологам, антропологам и рассказчикам, а именно, что такое нарративы, как они создаются, как они передают свои знания о мире.

Этот подход не только улучшит качество помощи, но и вернет врачам смысл их профессии.

Как нарративные навыки формируют медицину

Истории начинают играть ключевую роль в самых разных сферах жизни: в антропологии, психологии, юриспруденции и даже математике — в каждой из этих областей важно научиться видеть не только факты, но и ситуации, в которых эти факты излагаются.

Нарративные навыки ни в коем случае не могут заменить профессиональные. Но они позволяют врачу, медсестре или социальному работнику помогать.

Моя пациентка заставила своего мужа прийти ко мне на прием. Она рассказала, что он уже много лет живет с хроническими болями в животе и отказывается от осмотра.

Когда он пришел, я обратила внимание, что, несмотря на мужественную и внушительную внешность, он был очень зажат. Выслушав его, я внутренне содрогнулась от того, как он долго терпел боль, отравляющую его жизнь, не дающую ни работать, ни отдыхать.

«Я не могу отменить диагноз, но как прожить свою жизнь — только мое решение»

Почему тяжелобольные люди иногда снимают с себя ответственность за собственные жизнь и здоровье

О взрослых

Статья

8 минут

А когда пришло время для осмотра, и я предложила ему переодеться в халат, он отвернулся и сжал кулаки. Он стоял так довольно долго, а я — не торопила. И в конце концов он смог произнести: «Это из-за того, что случилось, когда я в последний раз был в больнице».

Он не хотел рассказывать, что именно имел в виду, но и этих слов было достаточно. Я поняла, что его реакция связана с травматичным опытом.

Благодаря нарративному подходу я смогла провести осмотр бережно, не вызывая у пациента страха, показав ему, что осмотр — это не нападение, а попытка помочь.

Благодаря нарративной медицине мы понимаем, что пациенты и те, кто за ними ухаживает, вступают в процесс болезни и исцеления вместе со своими жизнью, семьями, убеждениями, ценностями, историей, надеждами на будущее. Их болезнь и их усилия по выздоровлению не могут быть оторваны от самых глубоких аспектов их жизни.

Эта целостность отражается в простых и сложных историях (а, возможно, и создается ими).

Без разговора пациент не может передать, что же он переживает. А, возможно, и сам не может понять, свою болезнь и себя, пока не получит возможность высказаться.

Преодоление разногласий в сфере здравоохранения

Нарративная медицина — это не абстрактная теория, а часть ежедневной работы врачей и медсестер. Она проявляется в кабинетах, заполненных медицинскими инструментами (скальпелями, иглами, бланками рецептов), среди звонящих телефонов и экранов с результатами анализов, в больничных палатах, где врач сообщает пациенту новости — о неизлечимой болезни или же об успешном лечении.

Тяжелобольные люди нуждаются не только в квалифицированном лечении, но и в том, чтобы те, кто с ними работает, осознавали, насколько их жизнь изменилась и что их переполняет «глубокая и безымянная печаль». Они ждут от медиков утешение, надежду и поддержку.

«Как болезнь является величайшим страданием, так и самым большим страданием в болезни является одиночество» - Джон Донн.

Врач, который не просто лечит, но и сопровождает пациента через болезнь, помогает ему бороться с изоляцией и страхом.

Современной медицине не хватает эмпатии и нарративного подхода. Врачам важно научиться:

• Видеть болезнь глазами пациента.

• Понимать его страхи.

• Говорить на понятном языке, а не только на медицинском жаргоне.

Противоречия

Между медицинскими специалистами и пациентами часто существует некоторая напряженность. И мой опыт говорит о том, что между врачами и пациентами она ощущается острее, чем между пациентами и медсестрами или социальными работниками.

Несмотря на то, как важно для жизни все, что происходит в кабинете врача, обе стороны часто оказываются не готовы к встрече. Они говорят на разных языках, придерживаются разных взглядов на мир и обвиняют друг друга, если что-то идет не так.

К сожалению, пациенты вынуждены мириться с вынужденным выбором между вниманием и компетентностью, между сочувствием и наукой.

В то же время многие врачи чувствуют себя некомфортно от чрезмерных ожиданий, которые возлагают на них пациенты: они не могут обратить вспять результаты попустительского отношения к здоровью или обычного невезения.

Еще одна пропасть, которая появляется между любыми врачом и пациентом — это разделение больной-здоровый.

Сложные разговоры с пациентами

Врач-педиатр и тренер по коммуникации: как отвечать на неудобные вопросы пациентов

О взрослых и детях

Статья

8 минут

После того, как человек узнает диагноз, его мир полностью меняется, не только с физиологической точки зрения — боль, лекарства, инвалидная коляска и т.д. — но и с психологической — появляются страх, сожаления, необходимость пересмотра жизненных планов.

Четыре ключевых разногласия, которые способствуют разделению между врачом и пациентом:

Отношение к смерти: врачи воспринимают ее как часть работы, иногда — как «поражение». Для пациента же смерть — это личная трагедия.

Контекст болезни: Врачи фокусируются на биологических аспектах, которые можно исправить или подкорректировать медицинским вмешательством. Пациенты воспринимают болезнь гораздо шире, через призму всей жизни (работа, семья, планы).

Представление врача о заболевании может быть несоизмеримо с представлением пациента о том же заболевании. Они имеют дело с двумя разными вещами.

Причины болезни: медработники и пациенты могут иметь прямо противоположные представления о причинах заболевания и его симптомов. Подобные конфликты могут напрямую мешать оказанию медицинской помощи.

Стыд, вина, страх: эти эмоции усугубляют состояние человека. Если врач не сумел распознать их и не пытается с ними работать, это разрушает доверие между ним и пациентом.

Чтобы сделать медицину более эффективной, нужно осознавать и каждый раз с каждым пациентом преодолевать эти различия.

Отношение к смерти

В рассказе «Смерть Ивана Ильича» Лев Толстой создает одно из самых пронзительных изображений неизлечимой болезни и осознания смерти в мировой литературе. Главный герой, успешный петербургский чиновник, сталкивается с мучительным физическим и духовным кризисом, когда понимает, что умирает. Иван чувствует, что врач не понимает его страданий, и это вызывает у него гнев. Ивану кажется невыносимым контраст между его ужасающе истощенным телом и крепким, упитанным и жизнерадостным телом доктора. И все это подчеркивает пропасть между умирающим человеком и теми, кто еще здоров.

Для врача болезнь — это диагноз, статистика, лечение. Для пациента — личная трагедия, крушение всего мира.

Человек, сидящий перед врачом, молча вопиет:

«Какие боги уберегли тебя от СПИДа/рака/диабета? И какие боги не сумели уберечь меня?»

Рассуждения врачей о смерти можно разделить на две противоположных точки зрения:

• Иррациональная вера в собственную неуязвимость;

• Но не менее сильно противоположное осознание неизбежности смерти: все должны умереть, никто не избежит смерти, а она никогда не бывает легкой.

Пациенты чаще всего подвластны разного вида иллюзиям:

• Смерть — как личный враг;

• Смерть — как отдаленная абстракция;

• Некоторым кажется, что они столько раз «избегали» смерти, что она снова и снова будет проходить стороной (что у них девять жизней, как у кошки)

• Кто-то ввиду религиозных взглядов или психологических особенностей ждет конца.

Современные возможности СМИ сделали для нас смерть чем-то обыденным и в то же время далеким. Она — где-то там, по ту сторону экранов и на фотографиях, она не совсем реальна для нас.

В то же время система здравоохранения изолирует людей от смерти, «перемещая» ее из дома в больницы.

В результате всего этого люди имеют довольно размытое представление о том, что такое смерть и что на самом деле происходит, когда она приближается.

Похороны: смерть и небытие

Антрополог Светлана Адоньева о похоронных обычаях в традиционной русской деревне и новшествах советского времени

О взрослых и детях

Статья

11 минут

Возможно, если бы врачи делились со своими пациентами реалистичным взглядом на смерть, они и сами смогли бы найти баланс между двумя противоположными точками зрения, и помогли бы пациентам достичь сбалансированного восприятия и отношения к смерти.

Смерть разделяет не только врачей и пациентов, но и всех здоровых и больных, живых — и умирающих.

Но, несмотря на разницу в восприятии, смерть — это то, что объединяет всех.

Контекст болезни

Любое явление, будь то историческое событие или произведение искусства, требует осмысления в определенном контексте.

Если мы говорим о медицине и болезни, контекст может пониматься в более узком смысле — физиологические процессы болезни — и в более широком — влияние болезни на жизнь пациента и его семьи.

Психиатр Джордж Энгель предложил биопсихосоциальную модель, согласно которой болезнь нельзя сводить только к биологическим факторам — необходимо учитывать психологические и социальные аспекты. Например, инфаркт миокарда можно изучать на уровне закупорки артерии (биология), но также важно понимать, как стресс из-за потери работы (психология) или отсутствие поддержки семьи (социальный фактор) повлияли на состояние пациента.

Важно обращать внимание на культурные и социальные составляющие здоровья, такие как доступ к медицинской помощи или стигматизация психических заболеваний.

Социолингвист Эллиот Мишлер в книге «Рассуждение о медицине: диалектика медицинских интервью» (1986) анализирует диалоги врачей и пациентов. Он выделяет два контекста или два «мира»:

• Мир Медицины – объективный, клинический, ориентированный на симптомы.

• Мир Жизни – субъективный, связанный с личным опытом пациента.

Медицина часто сужает контекст, фокусируясь на биологии, игнорируя социальные и эмоциональные аспекты. Однако современная медицина начинает учитывать индивидуальные особенности:

• Различия в симптомах и лечении у мужчин и женщин.

• Генетические и молекулярные особенности разных рас.

Как ответ на узость медицинского подхода возникла концепция пациентоориентированного ухода, которая: учитывает предпочтения пациентов и их потребности в информации и образовании, вовлекает семью и друзей, обеспечивает непрерывность ухода и учитывает эмоциональные аспекты болезни.

Убеждения о причине болезней

Представления о причинах заболеваний могут кардинально различаться у врачей и пациентов, что приводит к конфликтам в лечении. Например:

Пациентка может считать, что у нее болят суставы, потому что она много лет перегружена работой по дому. А врачи уверены, что у нее ревматоидный артрит, причина которого — аутоиммунные процессы вирусного или генетического происхождения.

Женщина-сектантка может быть уверена, что эпилепсия у нее из-за недовольства духов предков. А врачи уверены, что причина в аномальной работе мозга.

Назначение препаратов может не дать должного эффекта, если не устранены все причины болезни, в том числе и те, в которые верит пациент и которые врачи обычно не готовы рассматривать. Если не разобраться с этими «выдумками», поведение и ожидания пациента могут оказать негативное влияние на результат лечения.

Представления о причинах болезней (этиологии) глубоко укоренены в культурных, религиозных и научных взглядах. Врачи опираются на научные данные, а пациенты и их близкие — на веру и традиции.

В тот момент, когда кардиолог обсуждает операцию на открытом сердце с женой пациента, убежденной в кармических истоках возникновения болезни ее мужа, вступают в противоречие их представления о мироздании в целом, а не только о лечении и болезни.

«Он выглядел спокойным и счастливым. И казался таким реальным…»

Пациенты хосписов часто сталкиваются с видениями умерших близких, но специалисты не всегда знают, как реагировать на это

О взрослых

Статья

10 минут

Еще один конфликт между пациентом и врачом в том, что для пациента его болезнь всегда уникальна, это часть его личной истории, и он ждет соответствующего к ней отношения со стороны своего лечащего врача. Для врача же часто болезнь существует отдельно от пациента.

Споры о причинах болезни увеличивают страх пациента перед неизвестностью. Но врач может «перекинуть мост через эту пропасть» с помощью более гибкого диалога с пациентом, принятия в расчет его переживаний и мнения.

Стыд, вина и страх

Стыд часто становится барьером между врачом и пациентом. Многие пациенты испытывают неловкость при обсуждении интимных тем, таких как: сексуальная жизнь, проблемы с кишечником, эмоциональные расстройства, — и умалчивают некоторые факты, чтобы избежать чувства стыда. Часто такие проблемы возникают при общении с врачом противоположного пола.

Врачи, в свою очередь, тоже могут избегать подобных тем, боясь показаться извращенцами и непрофессионалами.

В результате обе стороны не упоминают то, что может оказаться важным в процессе диагностики и лечения.

Вина — это раскаяние за «неправильные» поступки. Пациенты часто винят себя в возникновении собственных болезней, будь то избыточный вес или рак молочной железы. Приписывание себе необоснованной ответственности за собственное состояние увеличивает страдание и ухудшает эмоциональное состояние.

У врачей же вина связана с медицинскими ошибками и часто тоже бывает не обоснована. Врачебные ошибки неизбежны в практике каждого специалиста, их важно признавать и анализировать. Они должны не вызывать страх перед новыми ошибками, а вести к самосовершенствованию и профессиональному росту.

Другая сторона вины — обвинение. Пациенты обвиняют врачей в некомпетентности, напуганные результатами анализов, подают в суд, а врачи встают в оборонительную позицию и обвиняют пациентов: в безответственности (чего он ждал, выкуривая по 2 пачки в день?), в том, что они не могут нормально объяснить, что их беспокоит, в том, что не соблюдают рекомендации.

Взаимные претензии разрушают доверие.

«Быть тем, кто запускает счётчик, не хочется»

Как не умирать с каждым пациентом: честный разговор с онкологами

О взрослых

Статья

7 минут

Но самый серьезный барьер между пациентом и врачом создает страх. Даже на обычный осмотр пациент приходит со страхом в душе, а врач, если сам не перенес серьезную болезнь или в его семье нет тяжелобольного, чаще всего остается глух и слеп к этим переживаниям.

Причиной страха пациента становится личный опыт:

«Я боюсь умереть от инфаркта до 50 лет, как мой отец»

«Если мне сейчас назначат УЗИ молочной железы, значит, у меня рак, как у тети»

Врач в принципе понимает, что пациент испытывает страх, но просто не способен оценить его глубину.

Таким образом, и врач, и пациент испытывают глубокие мучительные эмоции, при этом оставаясь одиноки в своих переживаниях, они переживают их изолированно друг от друга.

Описать это можно метафорой, позаимствованной из детской психологии: прежде чем у младенцев разовьется способность реагировать друг на друга, они вовлекаются в то, что психологи называют параллельной игрой — они играют бок о бок без реального взаимодействия. По мере взросления младенец учится общаться и играть вместе, а не просто рядом.

Насколько более эффективной стала бы наша медицина, если бы врач и пациент смогли оценить и разделить эмоции друг друга.

Путь навстречу друг к другу

Взаимодействие врача и пациента — лежит в основе медицины, это ее сердце, ее ядро. От этого взаимодействия зависит результат лечения. Специалист может оказаться недостаточно благоразумным, терпеливым, изобретательным. А пациент — недостаточно восприимчивым, смелым, не готовым доверять.

Лечение легких и обратимых заболеваний в большинстве случаев возможно и без взаимопонимания врача и пациента, но, когда человек сталкивается с серьезными жизнеугрожающими состояниями, с несправедливостью и страхом за свою жизнь, качественный контакт необходим.

Когда я была интерном, я ухаживала за тяжелобольным мужчиной. У него на пояснице был очень серьезный пролежень, похожий на кратер, инфекция крови, почечная недостаточность. Из-за множественных инсультов он уже много месяцев был в коме. Каждый день жена сидела у его постели. …Я до сих пор помню ее элегантные блузки и жемчужные украшения.

Каждый день она спрашивала меня: с ним все будет в порядке? И я каждый раз шла к коллегам хирургам, а они каждый раз говорили мне, что ничего не могут сделать с его пролежнем. И я научилась обрабатывать его сама.

Я не знала, что его уже было не спасти. Мы были рядом с ним вдвоем, я и его жена с жемчужными серьгами и бусами, ее жизнь рушилась, а я ничего не могла сделать.

Медицина мало что могла предложить этому мужчине. А я тогда не знала, что мои возможности, как его лечащего врача, практически безграничны. Мое присутствие, мое внимание и уважение — вот то главное, что я могла дать в той безнадежной ситуации. Я могла проявить мужество рядом с его женой, а не поддаваться вместе с ней страху.

Я знала, как не допустить дегидратации, как принимать антибиотики, и даже более или менее понимала, когда стоит прекратить агрессивное лечение. Но я не знала, как быть с тем фактом, что мой пациент умирает, как справиться с горем и страхом его жены. И не знала, что делать со своими собственными переживаниями.

Пациент даёт нам больше, чем мы можем дать ему

История о том, как клинический случай из практики медицинской сестры стал началом большой дружбы

О взрослых

Статья

10 минут

Оглядываясь назад, я понимаю, что мне нужно было попытаться представить себе, что чувствует жена моего пациента, тогда я увидела бы, что ей от лечащего врача нужны были честность, поддержка и мужество. Мне нужно было для самой себя сформулировать свой собственный страх перед некомпетентностью и обратиться за помощью к старшим товарищам. Нужно было понять, что мой страх перед этой ситуацией во многом связан с тем, как тяжело умирала моя бабушка. И, возможно, мне нужно было представить, что чувствует сам пациент, страдающий от несправедливости своей участи и болезненных процедур (если, конечно, он действительно что-то чувствовал и осознавал).

Если бы тогда я все это сделала, я была бы гораздо лучшим специалистом и для моего пациента, и для его жены.

Любые разногласия между врачом и пациентом, в понимании смерти, причин болезни, эмоций, можно преодолеть через нарративные методы — умение слушать и интерпретировать истории.

Медицина — это не только наука, но и искусство понимания, эмпатии и совместного противостояния страданиям.

Врачу важно не только лечить, но и быть рядом, особенно когда излечение невозможно.

Продолжение следует.

---

Перепечатка материала в сети интернет возможна только при наличии активной гиперссылки на оригинал материала на сайте pro-palliativ.ru.

Запрещается перепечатка материалов сайта на ресурсах сети Интернет, предлагающих платные услуги.